LA COMPLAINTE
Канонов я не различал.
Старался, но не различал.
Когда все пели, я мычал.
Когда мычали, я молчал.
Имел в аттестате печать-амулет
на всякий резон, для будущих лет:
усердие — да, музыкальность — нет.
Всех вывели на чёрный двор,
по лестнице, на чёрный двор.
Всем выдали повестки в хор,
с печатями, повестки в хор.
Назначили — кто перед кем и за кем.
Решили — когда, внушили — зачем.
И чёрные ноты вручили всем.
А мне вручили барабан.
Стучи, сказали, в барабан.
Забудь, что в нотах ты профан.
Добавь усердья в общий план.
И вот уже я с барабаном стою.
Профаном себя я не сознаю.
И — в полном согласии с планом — бью.
Расчётный чек за громкий стук,
с печатями, за каждый звук,
имею я из верных рук —
на чёрный день, на хлеб и лук.
Один отвечаю за целый район.
И нота одна — на всякий канон.
И хору подмога, и сам учтён.
С утра, пока бужу себя,
я вновь и вновь стыжу себя.
За каждый звук сужу себя.
Сижу — и весь дрожу, сидя.
Забыть об усердии слово даю,
не бить в барабан я слово даю.
Потом просыпаюсь — и снова бью.
А вечером, под выходной,
иду в проулок проходной.
Вручаю пташке там одной
расчётный чек: пойдём со мной.
Печати она изучает на свет.
Она головой качает в ответ.
Но всё это не означает «нет».
В ночи проулок тот не спит.
Квартал не спит, район не спит.
Гудит столица, кровь кипит.
И хор поёт, почти хрипит.
В расчётном отделе эксперты не спят:
кому — амулет, кому — аттестат...
Число неучтённых идёт на спад.
2021