| Предположим, герой - молодой человек, холостой кавалер | Это был еще молоденький мальчик, лет девятнадцати, никак не более | |
| |
||
| прибывает на место, въезжает в гостиницу и принимается существовать. То есть, это он движется с делом и без | Приехав <...> в город, он <...> остановился в гостинице и пошел прямо в клуб | |
| Или в номере (кстати, весьма дорогом) вечерами <...> глотает ликёр | Возвратясь в нумер уже около полуночи, он потребовал шампанского, гаванских сигар и заказал ужин из шести или семи блюд | |
| и бисквит без охоты жуёт | так что до внесенных кушаний и не притронулся | |
| Проведя две ужасные ночи без сна | в гостиницу не являлся два дня | |
| и мрак наконец оглушает его забытьём | улегся спать чуть не без памяти | |
| На десятые сутки с утра одевается наш кавалер, выпивает свой кофе, причём даже с юмором смотрит в окно. | Проснувшись спросил котлетку, бутылку шато-д'икему и винограду, бумаги, чернил и счет. Никто не заметил в нем ничего особенного; он был спокоен, тих и ласков. | |
| А затем не спеша тормошит саквояж, достаёт револьвер и, конечно, стреляется, прямо на бархате, что не умно. | Выстрел был сделан из трехствольного маленького револьвера <...> револьвер выпал из рук на ковер. Сам юноша полулежал в углу на диване. |
Все параллельные фрагменты в правой колонке взяты из одного абзаца пятой главы романа Ф.М.Достоевского "Бесы". Есть веские основания предполагать, что М.Щ. читал это произведение.
Более глубокие связи между сюжетами "Предположим" и "Бесов" также поддаются интерпретации. Вот, для примера, один из важных тезисов:
В 1914 году Вяч. Иванов ввел прочно с тех пор прижившуюся концепцию "основного мифа" романа "Бесы" (Вяч. Иванов, "Достоевский и роман-трагедия; Экскурс: основной миф в романе Бесы", в: Борозды и межи, Москва: Мусагет, 1916). Согласно этой концепции, основной миф (он же "художественная идея") романа заключается в том, что Россия-богородица обуреваема бесами и потому не может дождаться своего жениха-богоносца, русский народ. Вот соответствующий отрывок из Вяч. Иванова:
Душа-Земля русская, стенает и томится ожиданием окончательных решений суженого жениха своего, героя Христова и богоносца: пускай безумствует она в пленении и покинутости, но изменника и самозванца под личиною желанного и долгожданного всегда узнает, и обличит его, и проклянет. Достоевский хотел показать в "Бесах", как Вечная Женственность в аспекте русской Души страдает от засилия и насильничества "бесов", искони борющихся в народе с Христом за обладание мужественным началом народного сознания. Он хотел показать, как обижают бесы, в лице Души русской, самое Богородицу
В "Предположим" невеста забывает своего жениха из-за списка дел, каждое из которых имеет сильную инфернальную коннотацию: "То непрошеный гость у неё, то мигрень, то канун маскарада, то сам маскарад, то верченье столов, то большая примерка". О том, что невесту, скорее всего, зовут Мария, хотя имя ее в тексте не произносится, можно и не упоминать. Равно как и про запоздавшего голубка на конверте, а также про средства запечатывания письма: воск, смолу и огонь.
riftsh (Источник в ЖЖ)
Ну вот, например, еще одно литературное самоубийство, на этот раз у Бунина, из рассказа "Кавказ":
"Он искал ее в Гелленджике, в Гаграх, в Сочи. На другой день по приезде в Сочи он купался утром в море, потом брился, надел чистое белье, позавтракал в своей гостинице на террасе ресторана, выпил бутылку шампанского, пил кофе с шартрезом, не спеша выкурил сигару. Возвратясь в свой номер, он лег на диван и выстрелил себе в виски из двух револьверов".А до этого упоминаются "открытки", которые она посылала ему некоторое время. И стреляется человек от любви. Сходства не меньше, чем с "Бесами", а может, и больше. Какой же вывод?
anonym
По-моему, просто сложилась определённая традиция самоубийства в гостинице, и это факт не литературы, а культуры. В гостинице - т.к. всюду незнакомые люди, пить - легче решиться, купание - чтобы чужие руки не обмывали тело, пистолет - как самый быстрый и для определённого круга лиц в определённую эпоху простой способ проститься с жизнью... А мотив - любовь - вечен.
И сознание культурного человека несёт в себе этот архетип гостиничного самоубийства и воспроизводит его в текстах вновь и вновь.
ashanka
Не кажется ли вам, друзья мои, что баллада МКЩ "Предположим" (1995) есть не что иное, как весьма иронический, даже пародийный пересказ "Митиной любви", вплоть до финала:
... Но, прошептав: "Ах, все равно, Катя!" - он тотчас же понял, что нет, не все равно, что спасения, возврата к тому дивному видению, что дано было ему когда-то в Шаховском, на балконе, заросшем жасмином, уже нет, не может быть, и тихо заплакал от боли, раздирающей его грудь.
Она, эта боль, была так сильна, так нестерпима, что, не думая, что он делает, не сознавая, что из всего этого выйдет, страстно желая только одного - хоть на минуту избавиться от нее и не попасть опять в тот ужасный мир, где он провел весь день и где он только что был в самом ужасном и отвратном из всех земных снов, он нашарил и отодвинул ящик ночного столика, поймал холодный и тяжелый ком револьвера и, глубоко и радостно вздохнув, раскрыл рот и с силой, с наслаждением выстрелил.
Евгений Сухарев
Ну уж нет, не кажется. Это было бы слишком просто.
"Предположим" не сложнее Бунина, разумеется, но гораздо сложнее любого пересказа и финал у МКЩ не в том, что "выстрелил", а в том, что для начала все раздваивается на А) нарочный опоздал - письмо у МКЩ было спасительное, а не убийственное, как у Бунина, но герой его не дождался (сам дурак) и на Б) господа вояжеры! я ваш новый форейтор - мы едем в Эдем.
Но даже это последнее двоится, троится и расползается на глазах в целый рой взаимоисключающих, но параллельных смыслов, например:
- занимайте места раздается после ЧЕТВЕРТОГО звонка (хотя по всем правилам их только ТРИ!) - ну т.е. самого последнего китайского предупреждения - о том, что эпилог может быть и не особо, но разговаривать некогда да и зачем - рассаживайтесь по местам, хотите-не хотите, путешествие начинается, впрочем, если не хотите, то и не надо
- кто не согласен, вот Бог, вот порог
- еще один нюанс - почему автор к нам обращается, называя нас вояжерами? - потому что путешествие это наша жизнь, здесь уже все по-настоящему, четвертый звонок нас уже сюда выводит из предыдущего представления, и каков бы ни был эпилог, все мы в ней путешественники, а
- эпилог не так уж и непременно окажется столь глупым, как предыдущий, потому что с новым форейтором "мы едем в Эдем" и это будет уже совсем другая история - и дураками тут оказались вы сами, если не расселись вовремя по предложенным вам местам...
Вот о чем эта песня - как всегда у МКЩ, о неоднозначности, параллельных и одновременно с тем пересекающихся реальностях, о том, что все дороги открыты, хоть и ведут все до одной в Рим... к эпилогу... а вы говорите "пересказ"...
oksavoskul